Л. Бикбаева
Южный Урал и прилегающие к нему территории — это регион, где сформировалось ядро народа, который стали называть башкирами. Есть множество свидетельств, что у башкир в древности были верховные вожди — ханы.
С тех далеких времен в башкирском языке сохранилось выражение “хан заманынан ќалЎан” (“оставшееся с ханских времен”). Его употребляют, когда хотят подчеркнуть очень старинный характер той или иной вещи, того или иного явления1. Сообщения о башкирских ханах встречаются в трудах персидского летописца Рашида-ад-дина, средневекового ученого Абд-ар-Рашида и католического миссионера Иоганки (XIII—XV вв.). Ханы нужны были для объединения сил нескольких племен в период феодальных войн, “олицетворяли глав публичной власти, которые смогли объединить племена и выступить в качестве выразителей общих интересов рода”2.
Хану были подвластны бии. Один из биев концентрировал в своих руках власть в племени или даже в нескольких племенах. Но многие решения он принимал не единолично, а опирался на органы самоуправления — народное собрание (йыйын) и совет старейшин (курултай).
Для решения важных дел, управления общественной жизнью созывались сходы хозяев жилищ (у каждого народа по-своему) и выбранных от них же лиц. “Такой порядок был общим для всех народов, стоявших на первобытных ступенях гражданственности”3 .
В древневосточном обществе одним из видов общественной власти была власть сельской общины, что обусловлено ее особой ролью в азиатском способе производства. “Община представляет собой не только целостную единицу ирригационного хозяйства, но прежде всего замкнутый микрокосм, включающий домашнюю промышленность, определенный социальный порядок и самостоятельную духовную жизнь, словом, трудолюбивую, патриархальную, мирную социальную организацию с консервативной централизованной властью”4. Сельская община, таким образом, являлась универсальной первоосновой восточного общества, его исходной хозяйственной единицей.
Каких-либо писаных нормативно-правовых актов, регулирующих башкирское самоуправление в эту эпоху, до нас не дошло. Народное собрание (йыйын) было традиционным органом самоуправления башкирских племен. Подробное описание народного собрания дано, например, в шежере племени юрматы5 . На йыйыне решались вопросы, связанные с жизнью племени: войны и мира, уточнения границ родов и племен, раздел общеплеменной территории по родам и другие. Совет старейшин (курултай) мирным путем улаживал возникавшие между родами трения, вражду, споры, решал вопросы, связанные с порядком перекочевок и т.д. Народные собрания завершались празднествами. На них устраивались байги — состязания по борьбе, скачкам и джигитовке, стрельбе из лука. На йыйынах выступали певцы, музыканты (кураисты) и сэсэны, представляющие живую память народа, его совесть. На йыйыне каждый взрослый мужчина пользовался правом голоса.
Вот как проводились народные собрания в одном из ханств — Казанском.
Здесь народное собрание было органом законодательным и даже учредительным, созывавшимся в некоторых важнейших случаях государственной жизни для решения определенных вопросов. В русских источниках это народное собрание называется “вся земля Казанская”. До нас дошло описание одного из таких собраний, состоявшегося 14 августа 1551 года для обсуждения вопроса об избрании на престол хана Шах-Али и об уступке России горной стороны р. Волги. Ввиду исключительных условий момента, осложнявшихся положением внешней политики, собрание происходило не в городе, а под открытым небом, при устье реки Казанки, на границе спорной территории. Обычно же собрание проходило, по всей вероятности, на кремлевском бугре, в главной мечети или во дворце, а летом, может быть, на открытом воздухе. Состав народного собрания был следующим: 1) духовенство во главе с Кул-Шерифом, 2) огланы во главе с Худай-Кулом, 3) князья и мурзы во главе с “улу карачи” Нур-Али Ширин6 . Обычно состав собрания возглавлялся ханом, но в данном случае, вследствие междуцарствия, этого не было.
Собрание началось со чтения договорных условий, предложенных московским правительством, о горной стороне р. Волги. “Много о том спорных слов было, но наконец казанцы согласились на предложения русских. Договор был подписан”7.
Совет старейшин обычно собирался перед йыйыном. Он придавал решениям народного собрания определенное направление. До присоединения башкир к Русскому государству право назначения бия — родового вождя, имел совет старейшин. Башкирское сказание той давней эпохи свидетельствует об этом: “Башкиры рода Канлы решили избрать вождя. Собрались аксакалы: Байгазы, Сапай, Кыдрас, Бурангул, Кыпсак. Старшие сказали: хотя молод Байгазы, но умен, и сделали его бием”8 .
Совет старейшин играл огромную роль в общественной жизни. Она определялась, с одной стороны, традициями патриархальной жизни, авторитетом аксакалов и, с другой стороны, социально-экономическими причинами. Позднее совет старейшин составляли не только старики (аксакалы), но и те, в чьих руках сосредотачивалась власть. Например, совет старейшин айлинских башкир в XVI веке включал уже наследственных вождей, входящих в объединение родов. По традиции, предводители дуванцев, сартов, тырнаклинцев, мурзаларцев и других родов собирались на Хоком-тау (Власть-гору), где решали важнейшие вопросы, касающиеся башкир Айлинской долины. В дер. Старо-Яушево Мечетлинского района известным этнографом Р. Г. Кузеевым было записано предание, в котором говорится: “Старики (в смысле: наши предки) айлинских башкир, договариваясь между собой, делили земли и держали власть в своих руках”9.
Род у башкир делился на родовые подразделения, которые они называли ара или аймак. Члены этой группы называли себя бер ата балалары (“дети одного отца”). Жизнь родового подразделения регулировалась советом старейшин группы. Во главе родового подразделения группы были умудренные опытом и жизнью аксакалы, к голосу и мнению которых прислушивались все члены группы. Культ стариков, культ аксакалов был у башкир развит сильно.
Совет старейшин предшествовал любому военному походу башкир. В эпосе “Кусяк-бий” сообщается, например, что бий бурзянцев Кара-Калимбет, прежде чем с 360 батырами отправиться к Мясем-хану, получил согласие совета старейшин, куда входили все аксакалы племени: “Собрав всех аксакалов своего племени, держал совет”1 0.
Предметы ведения совета аксакалов были следующие: назначение дня откочевок, определение места расположения юрт, указание точных границ пастбищ своего родового подразделения. Аксакалы были и судьями при решении мелких дел или при нарушении кем-либо из членов общины установленных обычаев. Решение аксакалов носило обязательный характер. Они выносили решение: или наказать виновного кнутобитием, или наложить штраф в пользу потерпевшего. Общий совет аксакалов нескольких родовых подразделений собирался, если возникал спор или вражда между членами разных подразделений.
Глава семьи, для того чтобы женить сына или выдать замуж дочь, должен был обязательно получить согласие аксакалов. Аксакалы знали родословные до 10-го, а то и до 15-20-го поколения. Они принимали или отвергали кандидатуру11. В случае смерти одного из членов подразделения его сородичи участвовали в расходах, связанных с похоронами, устройством поминок.
В течение многих веков башкиры боролись за сохранение местного самоуправления. И надо сказать, что большинство “белых” царей, уважая факт добровольного присоединения башкирского народа к великой России, старалось быть верными своим обещаниям. Так было, например, и с Уложенной комиссией Российского государства от 1767 года.
О созыве Комиссии стало известно в стране из Указа императрицы Екатерины II от 14 декабря 1766 года.12 Разъяснение населению России избирательного механизма и наблюдение за точным выполнением порядка выборов указ возлагал на местную администрацию. Всякие “притеснения”, “ненавистная мзда и лихоимство” ставились под угрозу “неминуемого гнева” императрицы Екатерины П. Для нее, как дальновидного политика, важно было “узнать дух, направление и силу разных сословий, отыскать в них наиболее прочную основу для своих дальнейших действий, примерить свой чисто теоретический либерализм к действительным отношениям русской жизни”. Известный политический деятель М. М. Сперанский писал по этому поводу: “Созваны депутаты от всех сословий, и созваны в самых строгих формах народного законодательного представления, дан наказ, в коем содержалось сокращение лучших политических истин того времени”1 3.
Указ предоставил право народам, населяющим Россию, выбрать по одному депутату от каждой провинции. Для его избрания сначала выбирался уездный поверенный, но, прежде, для его выбора выбирался поверенный от каждой волости. Причем волостям не вменялось в обязанность присылать поверенного — это зависело от их желания. Право выбора имел всякий, имевший дом и землю в пределах волости. Также могли стать поверенными владевшие домом и землей, женатые и имеющие детей, не моложе 30 лет и не бывшие под судом и следствием, несудимые. Избранное лицо получало доверенное письмо, в котором жители поручали подать уездному поверенному письменное заявление о своих нуждах и предложениях14. На основании этих заявлений и были составлены наказы от каждой провинции.
Всего в Уложенную комиссию было выбрано 573 депутата15, из них два — от башкирского населения. Башкиры проживали в Уфимской и Исетской провинциях Оренбургской губернии. Башкиры Исетской провинции выбрали своим депутатом старшину Бикатинской волости Базаргула Юнаева. Башкиры Уфимской провинции — Туктамыша Ишбулатова. На основе пожеланий башкир они составили наказы. Наказы эти одинаковы во многих пунктах, что говорит о том, что наказы составлялись вместе. Отличие их в том, что наказ Т. Ишбулатова состоит из 35 пунктов, в то время как наказ Б. Юнаева из 22 пунктов.
В наказе Т. Ишбулатова особое место занимают проблемы внутреннего самоуправления башкирского общества. В п. 8 говорится о старшинах: “Старшина ж между нами башкирцами как-то ныне чинится быть с выбору мирских людей кого за способного удостоят”. Далее выражается просьба, чтобы этот порядок произведения в старшины был оставлен. Некоторые башкиры, отделившись “в особую партиею малым числом”, сами выбирают себе старшину, или же “для самодовольства и бесстрашного жития умышленно показывают на старшин подозрения и отходят к другим старшинам, жительствующим в дальних от них местах” и приходят в самовольство. Поэтому высказана такая просьба — чтобы у каждого старшины было не менее двухсот дворов. А если все окажутся недовольны старшиной, такого старшину от места отрешить и на его место по выбору мирскому определить другого. “А по просьбам иных подкомандующих к дальним старшинам в команде не исключать, а ежели по закону следует исключены быть, таковые б исключались в команды к ближайшим их жительств старшинам”16.
В п. 14 говорится также о старшинах: “Повелено было командовать оными нашим башкирским старшинам и выбирать хороших из юртовых старшин, а не показных, то есть на время командирующихся, только для одного похода”17.
Туктамыш Ишбулатов был широко образован, глубоко знал историю родного края и жизнь своего народа. Хорошо владея русским языком, три раза выступил на Большом собрании Уложенной комиссии. Он требовал замены мишарских писарей, приставленных к башкирским старшинам и обязанных о всех поступках последних систематически докладывать в провинциальную канцелярию; защищал вотчинные башкирские земли от дальнейшего расхищения государством, дворянами, землевладельцами, чиновниками и купцами. Например, на заседании 28 августа 1767 года он “представил, чтобы новокрещенцам не дозволять селиться на земли башкирцев, потому что они и сами имеют мало, а только позволить им взять под себя описанный близ Оренбурга и впусте лежащие земли”18.
На основе доверенных писем, в которых жители поручали подать уездному поверенному письменное заявление о своих нуждах и предложениях, в обобщенной форме был составлен Базаргулом Юнаевым наказ башкир Исетской провинции. Об этом говорит следующее выражение: “... по сим данных от оного народа... в разных терминах наказов, которые я, сообразуя о общественных усмотрениях общих нуждах и недостатках при сем в ниже следующих пунктах представляю...”
В наказе Юнаева содержатся сведения, касающиеся социальной структуры башкирского общества. Из преамбулы наказа видно, что башкиры делились на две категории: на тархан и простых башкир. Социальная структура включала также старшин, не все из которых были тарханами19.
О старшинах говорит и п.6 наказа Юнаева. Здесь содержится предложение, чтобы башкиры судились, как и прежде, по своим обычаям и “чтобы суд производили старшины с помощью третейских судов, а по духовным делам... старшинам единственно собою не выступать, а разбирать и судить оныя з духовными нашего закона людьми ахуном и муллами”20.
В п.14 наказа Юнаев пишет, что если человеку нужно отлучиться в соседнее село, он должен был получить разрешение старшины, а если расстояние превышало сто верст, необходимо было получить паспорт. Это лишний раз говорит о том, насколько тягостным был для башкир существовавший порядок управления краем. Здесь же сказано, что писарями при старшинах должны быть башкиры, среди которых грамотных “сыскаться может в команде у каждого старшины способных к той писарской должности свободно”21.
Таковы наиболее важные особенности наказов башкирских депутатов Туктамыша Ишбулатова и Базаргула Юнаева, касающиеся вопросов самоуправления. Они отразили “злободневные проблемы общественной жизни Башкортостана перед Крестьянской войной под руководством Е.И. Пугачева”22.
Таким образом, в XVI—XVIII вв. у башкир сохранялось внутреннее самоуправление, обусловленное как добровольным присоединением края к Русскому государству, так и благодаря тому, что башкиры активно отстаивали свои права.
Источники:
- Журнал «Ватандаш» № 1, 2001 год.