В Оренбурге есть улица названная в память революционера П.Кобозева, ранее улица имела иное название – Воскресенская, позже Троицкая. Последнее название дано по Троицкой церкви, к которой вела улица. Революционер П.Кобозев был командирован в Оренбург для борьбы с казаками под командованием представителя Временного Правительства, атамана А.Дутова. Улицы «им.Дутова» в Оренбурге нет.
К слову сказать, в Оренбурге до сих пор есть улицы, переименованные в честь революционеров. Историческое название многих улиц забыто. В центральной части города есть улица Володарского, революционера, настоящее имя которого Моисей Маркович Гольдштейн, ни разу не бывшего в Оренбурге.
Историческое название улицы Инженерная, по расположенным на ней зданиям Инженерной команды, занимающейся строительством на территории Оренбургской губернии.
А как известно, сейчас нужны инженеры, но не Володарские и Кобозевы.
В социалистической газете «Оренбургская жизнь» № 978 за 5 мая 1917 года опубликована статья под названием «Инженер Кобозев» с неоднозначным содержанием. Текст статьи приводится полностью. В 1917 году еще можно было иметь свою точку зрения…
«Инженер Кобозев»
Товарищи рабочие! Вам особенно надо задуматься над тем, что же такое представляет Кобозев? Действительно ли он друг, которого надо поддерживать, или враг, которого надо гнать с позором? Многие из вас говорят про Кобозева: он наш, он всегда был с нами, был с нами в темные дни царского режима. Так - ли? Верно – ли? Нет – ли тут ошибки? Вдумайтесь в нижеследующее, да вспомните кое-что, да посравните. Может и каждому из вас станет ясно, что дело тут заслуживающее внимание.
Возьмем сегодня для рассмотрения один вопрос, вопрос политических убеждений. Надеюсь, что вы не станете со мной спорить, если я выскажу старую мысль, тысячу тысяч раз подтвержденную: чем интеллигентнее человек, чем шире у него кругозор мысли, тем определеннее у него мировоззрение, определеннее взгляды на жизнь, тем более устойчивы его политические убеждения.
Человек, меняющий свои убеждения в зависимости от условий момента, не может быть другом народа. Что это за друг народа, который как хамелеон отливает всеми цветами радуги, то черный, то красный?
Разве могут рабочие называть нашим того, кто сегодня брюнет, завтра блондин? Выгодно быть черносотенцем. Извольте, черен, как вакса. Времена заменились и он красен, как пламя. Вчера он отрицал выборное начало, топтал его в грязь, сегодня он кричит, что только на выборном начале можно строить жизнь, несет выборное начало туда, где оно может вредить делу, где складывает ответственность избранника на избирателей и тем отнимает возможность у высших руководящих органов требовать с избранника отчета, так как избранник всегда может спрятаться за коллектив избирателей.
После краткого, казавшегося мне нужным и важным, вступления перехожу к изложению фактов. Вот что рассказали мне товарищи. В первые дни войны в Народном доме (прим. - ныне не существует, сейчас на его месте находится Театр Муз.комедии) Кобозев выступал против Д.Г. Гавзбурга, развивавшего социал-демократические взгляды, называя Гавзбурга теоретиком, в выражение «ах, вы теоретики», вкладывая презрение со всей ему свойственной силой выражения. С.П. Наумов в кругу многочисленных свидетелей заявил, что Кобозев ему говорил: плевать я хотел бы на социал-демократов. Товарищу Н. Юдину Кобозев заявил, что он меньшевик. Товарищу А. Коростелеву, что он (Кобозев) большевик.
Сам я лично имел счастье, сомнительное, должен сказать, слышать недавно Кобозева в социал-демократическом клубе. Тут уж Кобозев распоясался, подводя фундамент под свое новое положение «выборного» начальника дороги, не признающего распоряжений Временного Правительства. Тут уж не меньше них, не большевик, не Ленин… Куда Ленину! Ленин логически мыслит. Ленин говорит, что надо звать к социальной революции, но Ленин не говорит, что социальная революция идет. Ленин и две, три сотни его ярых последователей говорят о захвате власти в руки пролетариев, но Ленин отнюдь не хвалит дезертирства. Ленин говорит о парижской коммуне. Ленин, конечно, знает, что коммунары вели войну в аналогичных с нашими условиях, войну как раз с теми же самыми немцами так же, как и мы за свою свободу.
Ленин в данную минуту не мыслим в качестве агента существующей власти. Ленин сам лопнул бы от смеха, если бы его сейчас выбрали служащие банка директором банка, или рабочие какой-нибудь железной дороги выбрали начальником дороги. Это, конечно, должен знать и Кобозев, если он в самомалейшей степени разбирается в политических вопросах. Однако, что же мы видим. В своих взглядах Кобозев частью сходится с Лениным, частью идет гораздо дальше Ленина. Ленин сам себя назвал бы идиотом, если бы сейчас вдруг стал утверждать, что социальная революция идет, что крестьяне социализируют землю, а Кобозев вот все это утверждает. Самый малограмотный социалист не назовет захвата земли социализацией земли.
Оставим теорию, зададимся вопросом: зачем эта философия Кобозеву? Да затем, чтобы написать на своем знамени: валяй, робя, теперь все можно! Затем, чтобы будучи агентом Временного Правительства (начальником Т.ж.д.) плевать на Временное Правительство, не подчиняться распоряжениям Временного Правительства. Такого поступка политически честный деятель себе позволить не может, Кобозеву Временное Правительство говорит: будь комиссаром дороги, будь блюстителем порядка на дороге, но начальником дороги мы назначим лицо нам известное и перед нами ответственное. Этого Кобозев не хочет. Почему? Не играют ли тут роли 12 тысяч жалования начальника дороги?
Несколько человек мне передавали, что Кобозев, агитируя за избрание свое в начальники дороги, обещался из 12 тыс. отдать четыре рабочим организациям. Это такая низость, что и по отношению к Кобозеву трудно ее допустить. На выборах подкуп – уголовное преступление, так как подкуп ведет к фальсификации выборов. Это должно преследоваться и преследуется законом во всех свободных странах. Надо ли говорить, что прием подкупа абсолютно недопустим для социалиста. Подкуп на выборах в свободной стране равносилен провокации и предательству.
Кобозев друг рабочих! Да, ведь это смешно для того, кто помнит и знает про выступления Кобозева на первом заседании военно-промышленного комитета. Тогда Кобозев на предложение Д.Г. Ганзбурга дать мест рабочим ответил с большой иронией: оставьте этот старый спор о голове и руках. Тогда ему руки не нужны были, тогда он на них глядел свысока, с легким сердцем лишал их представительства, тогда были другие времена, тогда он дружбу водил с губернатором Тюлиным, тогда он хлопотал как-бы провести в военно-промышленный комитет госпожу Ледер, известную своей благотворительностью и определенно черносотенными взглядами, тогда он рабочих товарищами не называл, теперь времена изменялись, теперь «голова» пошла за руками… Что же должны сказать теперь руки? По-моему: прочь нечистый! Вчерашний враг не может быть сегодня искренним другом, да еще если сегодня стать другом выгодно.
Завтра, вернее после завтра продолжение.
В. Бялоблоцкий (В.Ёж)
P.S. Товарищи из редакции «Заря» несколько ошибаются, если думают, что мне желательна полемика с г. Кобозевым. От полемики я всегда и всячески уклонялся. Товарищи из «Зари» может быть сочтут возможным вспомнить, что я своей статьей положил конец полемике «Ор.Ж.» с «Ор.Сл.», точно формулировав условия третейского суда, которые тогда единственно были приемлемы для редакции «Ор.Ж.». смею думать, что товарищи из «Зари» несколько неудачно выразились, говоря, что «редакция «Зари» считает недопустимым на основании приведенных «Ор.Ж.» соображений присуждение т. Кобозева к гражданской смерти, т.е. к отрешению его от всякой общественной деятельности». Самозванство, ложь, политическая провокация, кажется, достаточные основания. Вероятно товарищи из «Зари» хотят сказать, что пока до окончания суда они воздерживаются. С этим можно спорить, но с этим нельзя не согласиться потому, что редакция «Зари» приходится быть особенно осторожной в данном вопросе, так как многие, недопустимые с точки зрения самой элементарной партийной этики, выступления Кобозева редакция, безусловно, зная о них, оставила без должного освещения, будучи почему то особенно снисходительной по отношении к Кобозеву. Заявляя все это, я считаю своим долгом засвидетельствовать редакции «Зари» свое товарищеское уважение. Полагаю, что, чем, скорее мы уничтожим недоразумения, созданные приемами работы Кобозева, тем скорее мы наладим широкую работу и наша партия в Оренбургском крае будет насчитывать не 200-300 членов, а десять тысяч. Заявляю, что выступаю с разоблачением Кобозева исключительно в интересах авторитета партии.
В.Бялоблоцкий.
Продолжение статьи «Инженер Кобозев» напечатано в №981 «Оренбургской жизни» за 9 мая 1917 года, рассказывает о применении П. Кобозеву сулемовой клизмы д-ром Поповым во время содержания того в тюрьме и открытое письмо к нему же с просьбой прислать в редакцию подробную биографию и приличную фотографию.
Исковский А.Е.