Аким Иванович Апухтин родился в 1723 году. Принадлежал к старинному дворянскому роду, известному с конца пятнадцатого столетия. Апухтины (в старину — Опухтины) служили воеводами, стряпчими, стольниками. Род Апухтиных записан в VI часть родословной книги губерний: Орловской, Калужской и Смоленской.
К моменту назначения на должность симбирским и уфимским генерал-губернатором Аким Иванович Апухтин долгое время служил в армии. Во время русско-турецкой войны (1768–1774) сражался под командованием графа П.А. Румянцева (Задунайского). В 1769 году произведён в генерал-майоры.
С 1773 по 1782 год состоял членом Военной коллегии, его подпись, в соседстве с подписями графа Чернышёва, князя Потёмкина и некоторых других, значится на документах Военной коллегии о награждении отличившихся во время русско-турецкой войны. Примечательно, что в списках награждённых, представлявшихся Екатерине II на рассмотрение, был и М.И. Кутузов, тогда ещё молодой штабной офицер.
В декабре 1782 года генерал-поручик Апухтин был назначен симбирским и уфимским генерал-губернатором. Основная деятельность Акима Ивановича Апухтина на этом посту была сосредоточена на охране юго-восточных границ России. Неспокойствие степи в 1782–1784 годах достигло крайних пределов, «воровство и продерзости» встречались на каждом шагу. Объяснялось это тем, что из среды киргизов стал выделяться батыр Сарым Датов — байулинского поколения, байбактинского рода, обладавший умом, энергией, ловкостью. Сарым был непримиримым врагом ханов и султанов. Старый хан Нурали не только не мог принять каких-либо мер к прекращению беспорядков, но и сам подвергался нападениям своих подданных.
Шестнадцатого сентября 1783 года генерал Апухтин представил Екатерине II пространное донесение о состоянии Средней и Малой орд. В нём он писал:
«Если бы повиновались они начальствующему и имели между собою общую связь, то могло бы их собраться годных к вооружению тысяч до ста; но как они род против рода имеют всегда междуусобную ненависть, то и не могут никогда составить из себя общества в великом количестве…»
Далее Апухтин сообщал:
«Политического и светского закона на письме они никакого не имеют, да и иметь, за неумением грамоте, нужды не находят. И для того письменно никогда не судятся, но на словах — по образу Третейского суда…»
О Средней орде Апухтин доносил, что
«оная находится в порядке и таких продерзостей, какие от Меньшей орды при оренбургских границах бывают, не происходит, чему причиною хорошее и правосудное управление хана, султанов, биев и старшин».
Малая же орда, отмечал оренбургский губернатор,
«обращалась и обращается в продерзостях. А что всего сожалителънее, увозом подданных Её Императорского Величества, которых продают в азиатские Великой Татарии области за немалую цену, где они употребляются в тягчайшия и несоответствующие силам человеческим работы. По объявлениям выкупаемых по Высочайшему милосердию Ее Императорского Величества пленников, в Хиве и… Бухарии около десяти тысяч душ в мучительной неволе находится, исключая женского пола, коих по большей части, киргизцы оставляют у себя в орде по той причине, что платят они за национальных своих жён великий калым, или выкуп, а сии достаются им безденежно…».
Причиной своевольства киргизов Апухтин считал самих ханов и «салтанов», правление которых основывалось на мздоимстве и корыстолюбии.
«Злодейства и похищение людей, по большей части бывает на дистанции от Оренбурга до Верхнеуральска, крепости и редуты которой есть не что иное, как селение, обнесённое деревянным и уже согнившим забором; а стражею за малоимением и великим некомплектом войск менее других линий обеспечена».
Лучшим способом к удержанию киргизов от «продерзостей», Апухтин полагал учреждение в Оренбурге пограничного суда под руководством генерал-губернатора, «в котором бы обоюдных сторон ссоры разбираемы были». Расход «на сей суд», по мнению Апухтина, «не мог быть велик, а польза та, что воровство их уменьшиться может, и сами они избегут раззорения, в случае чинимой со здешней стороны репрессалии…»
Второго мая 1784 года императрица утвердила представление генерал-губернатора Апухтина о пограничном суде в Оренбурге. И ещё раз, в том же указе, напомнила «о скорейшем окончании мечетей для народов магометанского закона».
В четырехлетний срок, как и рассчитывали, мечети были построены — в Оренбурге (около менового двора), в Верхнеуральске, Троицке и Петропавловске. Здания были каменные, внутри прилично обставлены (насколько дозволяла это сделать простота магометанских молитвенных домов).
В 1784 году хан Нурали, не находя поддержки ни в своём народе, ни в российском правительстве, стал проситься у императрицы в Мекку для богомолья и вновь ходатайствовал о прибавке ему жалованья. Через генерала Апухтина ему был дан ответ, что в Мекку он может быть отпущен, если найдётся достойный заместитель, а жалованье будет увеличено вдвое, если в степи не станет «своевольства» и будут приняты меры «к изысканию и наказанию виновных киргиз».
В то время, когда Нурали просился на богомолье, правительство распорядилось послать в степь значительный отряд (численностью 3462 человека) для поимки разбойных шаек, но в результате пришлось удовольствоваться только захватом 43 киргизов, скорее всего, не имевших отношения к грабежам. Это послужило новым поводом к набегам на пограничную линию. Особенно сильно от Сарыма Датова и его приспешников пострадала Таналыцкая крепость: в 1784 году отсюда было увезено 176 её жителей.
В конце 1784 года на должность симбирского и уфимского генерал-губернатора вместо Апухтина был назначен генерал-поручик барон Игельстром.
О дальнейшей жизни и деятельности Ивана Акимовича Апухтина сведений не обнаружено. Известно лишь, что умер он в 1792 году, в возрасте 69 лет.
Источники
- В.Г. Семенов, В.П. Семенова. «Губернаторы Оренбургского края».Оренбургское книжное издательство, 1999 г. 400 с. Стр 111–114.