Место и точная дата рождения князя Василия Алексеевича Урусова пока не установлена, но есть сведения, что родился он около 1690 года. Сам же род Урусовых восходит к 1580 году, когда татарский (ногайский) князь Урус-мурза принял присягу на верность Ивану IV (Грозному).
В 1708 году молодой князь Урусов «был послан «для науки» в Голландию и, во время его пребывания там, плавал на английских военных кораблях «до Португалии и к городу Архангельску». Из Голландии, «за скудностью в Амстердаме кораблей», он отправился в Данию и в 1713 году в чине поручика поступил на датский флот.
Герб князей Урусовых
В щите, разделенном на шесть частей, в середине находится малый щиток красного цвета с изображением золотой луны, окружённой четырьмя шестиугольными звёздами того же металла. В первой части в голубом поле ездок, скачущий на белом коне, держит в левой руке стрелу. Во второй в серебряном поле муж в татарском одеянии имеет в правой руке птицу. В третьей в золотом поле лук со стрелой, вверх летящей. В четвертой в зеленом поле изображён золотой лев, пронзённый в челюсть двумя стрелами. В пятой в голубом поле означен (летящий) дракон. В шестой части в золотом поле егнец. Щит покрыт мантией и шапкой, принадлежащими княжескому достоинству.
В Россию князь возвратился в январе 1716 года и был через два года командирован в Астрахань. Здесь В.А. Урусов описывает восточный берег Каспийского моря с бывшим устьем Аму-Дарьи и в ноябре 1718 года отправляет президенту Адмиралтейств-коллегий генерал-адмиралу графу Ф. М. Апраксину отчет и карту с указанием произведённых работ. В следующем году Урусов строит в Казани флотилию судов и по Волге сплывает с ними до Астрахани.
В 1722 году в феврале капитан-поручик (с 6 января 1721 года) Урусов вновь командируется в Астрахань и вместе с капитаном фон Верденом наблюдает за постройкой судов для персидского похода; в июле назначается командиром 3-й эскадры ластовых (вспомогательных) судов; в августе на тялке № 3, груженой артиллерией и провиантом, находится в устье реки Миликенти близ Дербента.
В 1723 году Урусов участвует в блокаде и взятии русскими войсками Баку, в 1725–1726 годах исполняет должность заведующего Астраханским портом, а в начале 1729 года увольняется из Астраханского адмиралтейства «по прошению» и с переводом на Балтийский флот.
Год спустя мы застаем В.А. Урусова не на Балтике, а в Москве — сначала советником Московской адмиралтейской конторы, а затем, с 25 октября 1730 года, и ее директором. В декабре 1730 года князь В.А. Урусов — уже контр-адмирал, советник Адмиралтейств-коллегий, через два месяца — заведующий Морской академией и школами.
Семнадцатого июня 1739 года князь В.А. Урусов был произведен в генерал-поручики и назначен главным командиром Оренбургской комиссии вместо тайного советника В. Н. Татищева.
В первых числах июля Урусов выехал из Санкт-Петербурга в Самару, куда прибыл 17 августа. Пробыв здесь недели две, он с небольшим отрядом выступил к Оренбургу, намереваясь осмотреть новозастроенную линию. Однако ранняя зима с морозами спутала планы, удалось осмотреть лишь самарскую дистанцию (линию крепостей по реке Самаре), а из яицких крепостей — одну Татищеву пристань.
Впрочем, вернуться бы всё равно пришлось: из Петербурга поступило предписание отсрочить поход ввиду распространения в Исетской провинции некой болезни, подобной моровой язве…
В этом неудавшемся походе Урусов оценивал местоположение крепостей, инспектировал публичные строения, «а также, — замечает П. И. Рычков в «Истории Оренбургской», — и поселенных жителей сам рассматривал и на всякое место к лучшему направлению и содержанию людей особливыя учинил определения, между которыми Тевкелевскую крепость определил на другое, способнейшее место, от старого отступя на версту». (Ныне на этом месте станция Новосергиевка Оренбургской железной дороги).
Двадцатого сентября Урусов получил указ и инструкцию императрицы. Главное, что ему предстояло выполнить, состояло в следующем: 1) город Оренбург строить на Красной горе, а основанный при устье реки Ори — переименовать в Орскую крепость; 2) от места нового Оренбурга вверх по Яику до Верхнеяицкой крепости и от нее по рекам Ую и Тоболу до Царева городища строить крепостцы; 3) закамскую линию, отделявшую Казанский уезд от Башкирии, оставить, а полки закамской ландмилиции поселить на самарской и оренбургской линиях; 4) для поселения в крепостях великороссийских людей и крестьян не принимать, принятых же помещичьих возвратить, а селить старых служб служилых людей.
Кроме этого, на Урусова возлагалось принятие в русское подданство Средней орды, выразившей такое желание ещё при Татищеве, основание азиатской коммерции, поиск разграбленного каравана и возвращение калмыцкого владетеля Бая, убежавшего от хана Дондук-Омбы с его дочерью, некоторыми зайсангами и немалым улусом.
Так что князю было чем заняться в Самаре. Помимо этого, пишет П. И. Рычков в той же «Истории Оренбургской», на его плечи легла ещё одна забота: о делах, «касающихся до совершенного успокоения Башкирии, о чем он имел частые сношения с бывшим при башкирской комиссии генерал-майором Соймоновым».
Однако «совершенного успокоения» не произошло, и в марте, в самый разгар подготовки к летнему походу на Оренбург и для свидания с киргиз-кайсацкими владетелями, о котором они уже были уведомлены посланной из Санкт-Петербурга грамотой, до Самары дошла весть о вспыхнувшем в Башкирии восстании. О причине его Урусов сообщал в столицу:
«…Явился новый возмутитель Салтан Гирей, по прозванию Карасакал; одни говорят, что он турок, другие считают его кубанцем. Карасакал разглашает, что прежде он жил в Башкирии, а потом поселился на р. Кубани, где у него силы 82000 человек. Узнав о башкирском разорении, он приехал, имея при себе 8000 кубанского войска, 2000 калмыков и 500 киргиз, войско его осталось покуда в верховьях реки Эмбы, откуда скоро придет вместе с башкирами, будет громить русские жилища».
В апреле Урусов сообщал, что, несмотря на посланный против Карасакала отряд, число его приверженцев растет.
Между тем, башкиры, узнав о приближении русских частей, стали говорить, что если к Карасакалу не придет его войско, они выдадут его русскому начальству.
«Вышеописанные обстоятельства, — делал вывод Урусов, — довольно показывают, что то происшедшее заметание инако прекращено быть не может, как токмо силою оружия и причинением тем ворам потомственного страха, ибо много оказыванное к ним величайшее милосердие в нечувственных их воровских сердцах почитай никакой желаемой спокойности не учинило, да и всегда такие милосердныя наказания по жестокосердию сего народа к лучшему споспешествовать могут ли?»
Как видим, Урусов был совершенно иного мнения о способах умиротворения башкирских мятежей, чем Татищев, говоривший, что он не видит возможности принудить башкир к покорности силой.
Прибыв в Мензелинск для участия в судебной комиссии, Урусов энергично принялся за дело. Начались допросы пойманных башкир и нещадные пытки над ними: их жгли огнём, сажали на колья, ломали ребра, рубили головы и вешали. В Оренбурге, по настоянию Урусова, была открыта ещё одна судебная комиссия, после чего бунтовщики сотнями стали являться с повинной к воеводам, комендантам и отрядным начальникам, но пощады не было никому.
Немало русских солдат и мирных обитателей погибло в упорной борьбе с башкирами; но особенно дорого обошлась она самим башкирам. С 1735 по 1740 год было сожжено 300 башкирских деревень, казнено 7455 человек, сослано на каторгу 135 человек, отдано помещикам башкирских жен и детей 2882 человека, собрано 1001 лошадь, 196 коров и 8 верблюдов. Это по сведениям Оренбургской комиссии; по сведениям Мензелинской комиссии, казнено и наказано было несравненно больше.
Праправнук начальника Оренбургской комиссии В.А. Урусова князь Сергей Семёнович Урусов (1827–1897) — генерал-майор, участник обороны Севастополя, Георгиевский кавалер, командир Полтавского пехотного полка, друг графа Л.Н. Толстого, один из лучших шахматистов своего времени, автор трудов по теории шахмат, математике и военной истории.
По прекращении бунта Урусов занялся устройством стратегической линии от Оренбурга (Орска) до Верхнеяицкой (Верхнеуральской) крепости и дальше от неё в двух направлениях: на Челябинск через Исетскую провинцию и на Уйскую крепость. Предполагал Урусов заложить и несколько крепостей по Сакмаре, начиная от её верховьев, — с тем, чтобы поселенцы этих крепостей, находясь под прикрытием яицкой укрепленной линии, могли безопасно заняться хлебопашеством и другими промыслами.
В 1740 году, во время похода в Орскую крепость, Урусов открыл к ней новый, более короткий и удобный путь, утаенный башкирами от Кирилова. Дорога, по которой двигался к устью Ори первый начальник Оренбургской экспедиции, вела через Губерлинские горы и была крайне затруднительна из-за длинных и тесных ущелий, крутых подъемов и спусков. Путь же, разведанный Василием Алексеевичем, лежал левее первого, невдалеке от Подгорного редута, в верховьях реки Ольшанки (Елшанки), при этом Губерлинские горы оставались в стороне, справа. Чтобы обезопасить проезд по новому пути, Урусов основал на реке Чебакле крепость.
В бытность Урусова в Оренбурге (Орске), сюда наведались владетели Средней орды Аблай и Абул-Махмет. Получив богатые дары, они обещали полную покорность, но, по интригам Абул-Хаира, Аблай принял избежавшего русского плена Карасакала, а Абул-Махмет, отличавшийся более миролюбивым характером, удалился в Туркестан.
Урусов весьма сочувственно относился ко всему, что завел при самарской штаб-квартире Оренбургской комиссии его предшественник и, невзирая на занятость, находил время извещать его о положении дел. Так, в марте 1741 года, уведомляя В. Н. Татищева об успехах татаро-калмыцкой школы, которой и сам оказывал всяческую поддержку, Урусов писал о татаро-калмыцком лексиконе и переводах книг с восточных языков на русский:
«Во всём том старается у меня г. Рычков, и ему оное поручено, которого в том охота и прилежность, надеюсь, вашему превосходительству известны…»
Скончался князь Василий Алексеевич Урусов от цинги 22 июля 1741 года в Самаре и здесь же похоронен в трапезной собора во имя Казанской Божией Матери. На месте его погребения была установлена мраморная плита с высеченным родовым гербом.
Подводя итоги деятельности В.А. Урусова, Рычков в «Истории Оренбургской» писал:
«…Каждое его начинание с благополучным успехом в действо происходило, и ни в чем дальних затруднений не было».
Главной же заслугой князя на посту начальника Оренбургской комиссии «степной Ломоносов» считал «совершенное окончание бывших башкирских замешаний», а также начатое им поселение гарнизонных и ладмилицких полков, которые «на фундаментальное поселение в новые крепости были расположены».
В.А. Урусов был женат на княгине Прасковье Петровне Долгоруковой; после смерти мужа Прасковья Петровна переехала в Москву, куда взяла с собой и башкира Бигилича, жившего в их доме под именем Елисея.
Василий Алексеевич имел двух братьев: Григория и Ивана. Известен ещё один князь Василий Урусов, в 1716–1740 годах состоявший в морской службе, но прямого родства с В.А. Урусовым он не имеет.
У Василия Алексеевича было семеро сыновей, из которых наиболее известны: Сергей (1725–1778) — статский советник, вологодский губернатор, Александр (1729–1813) — генерал-майор, служил в лейб-гвардии Преображенском полку, Петр (1733–1819) — московский губернский прокурор, в 1776 году получил привилегию (патент, лицензия) на постановку театральных зрелищ; от созданного им каменного театра начинает свою историю Большой театр.
Источники
- В.Г. Семенов, В.П. Семенова. «Губернаторы Оренбургского края». Оренбургское книжное издательство, 1999 г. 400 с. Стр 36–42.