№ 40–41 (21088–089) от 10 февраля 2005 года
Что мы знаем о реках? Это наши кормилицы и поилицы. Около них мы любим селиться, отдыхать, используем их энергию. Но почему они называются реками? Почему их называют так, а не иначе? Кто может на это ответить?
Рассказать об этом и многом другом может сама река. Попробуйте посидеть часок-другой у переката. Вслушайтесь в клокотанье, перекатывание речных вод. Сделайте это один, два, три раза в тишине, лучше — лунной ночью. Уверяю вас, после вы будете не только понимать речной говор, но и услышите музыку, пение реки. Не думайте, что это только мое мнение. Вспомните Пушкина, как убедительно и памятно он сказал о царевне из сказки: «А как речь-то говорит, словно реченька журчит».
РОЖДЕННАЯ РУЧЬЯМИ
Да, река может рассказывать и выслушивать людскую речь. Река, реченька, речистая. Сколько песен, рассказов, преданий есть на эту тему в народном эпосе. Вот и я не хочу таить свою любовь к рекам.
Сегодняшнее повествование будет о Кумак-реке. Ведь она тоже, как Урал, Орь и Елшанка, является составной частью нашего города. Кумак, или попросту Кумачка, изменяет географическое положение города. Если мы после Гражданской войны знали о Кумакских высотах только то, что на них стоит Сенная гора и здесь расположена железнодорожная станция Орск, то сейчас здесь выросли кварталы и промышленные объекты. На Кумакских высотах образовался целый жилой городок. «Ну, а при чем здесь Кумак?» — спросите вы. Да при том, что этот жилой массив возвышается над рекой Большой Кумак. И Орск уже встал на слиянии не только Урала и Ори, но еще и Елшанки, и Кумака.
Но продолжим речь о Большом Кумаке. Берет свое начало эта река вблизи г. Ясного. Рождаясь ручьями и безымянными речками, Кумачка вскоре превращается в обычную степную реку и в чашеобразной низменности, перегороженная плотиной, вливается в обильное водохранилище, именуемое Кумакским. Бассейн этого искусственного водохранилища у поселка Кумак пополняют небольшие речки Лагобаз и Коккехты. Перевода первой я не знаю, а Коккехты я бы назвал как «идти», или Кок-итты. «Кок» по-казахски — «голубой» или «синий». «Идты» — «схожий, похожий, подобный» — применяется как сравнение. А если «Итты», то значит «собачий». В казахском, татарском или башкирском языках часто встречаются труднопереводимые слова. На слух они, вроде, и понятны, но в написании очень плохо изобразимы. Здесь порой как в музыке. Мы, даже не имея хорошего музыкального слуха, можем понимать мотив песни, замечать, что исполнитель фальшивит где-то, а вот воспроизвести голосом (интонацией) не всегда умеем. Неправильно передаваемые звуки слов на письме, особенно на картах и других топографических документах, часто приводят к большим и непоправимым ошибкам. Оренбуржцы хорошо знают реку Орь. Но знают ее название только по картам. На современных картах это слово пишется с мягким знаком. Отсюда у некоторых «переводчиков» и создалось мнение, что Орь переводится с казахского как «канава». Но, если кто хорошо знаком с интонациями произношения слов с другого языка, тот ведет себя очень осторожно при работе над переводом. Эту истину хорошо знали языковеды и толкователи прошлых веков. Так вот, если вам попадутся оригиналы, где речь ведется о нашей степной реке, то там Орь написана не с мягким, а с твердым знаком. Поэтому и не надо говорить об Ори уменьшительно, как о канаве. Настоящее имя реки на казахском языке звучит твердо — «Ор». А оров только в нашем Оренбуржье десятки. Это солидные реки и озера, а не какие-то арыки. Да и сам Урал по-казахски — собирающий Уры (Орры) — звучит твердо.
КУЛАКОМ ПО УХУ
Я немного отвлекся от повествования о Кумаке. Но сделано это не случайно. Уж больно я не люблю, когда знакомые с детства реки, горы, города называют неправильно. Вот так произошло и с названием реки Кумак. Некоторые краеведы именуют ее рекой с белыми берегами и мелкой. И это содержится в солидных этимологических словарях. Таких неправильных названий в одном только кратком словаре я насчитал десятки.
Казалось бы, здесь и мудрить нечего. Кумак — действительно казахское название реки. И реку-то мы хорошо знаем, и бывали на ней не раз, видели ее из вагона поезда, окна автомобиля. Многие любят выезжать сюда на отдых, рыбалку. Да и в начальных классах общеобразовательной школы нередко получаем хорошие и отличные оценки по географии, рассказывая о пустынях Кара-Кум и Кызыл-Кум. Как учили, в переводе с тюркского на русский «Кара-Кызыл» — «черное и красное», а «кум» — «песок». А вот почему река называется Кумак, знали немногие, даже проживающие около нее: в Прийск-Кумаке, Новоорске, даже Орске. А ведь слово «Кумак» в действительности тоже, как указано выше, связано и с цветом, и с окружающей почвой.
Перекиньте одно из двух составных слов «Кум-ака» и получите «Ак-кум». «Ак» — «белое», а «кум» — «песок». Так почему же река с белопесчаными берегами по решению ученых умов стала «песчаным местом», или рекою с песчаными берегами, да еще и мелкой. Непонятно, к чему привязано определение «мелкая». Еще в этой же строчке словаря говорится: «В нижнем течении она называется Большой Кумак». Подобные неграмотные переводы, незнание языка приводят к еще большим ляпсусам.
В этом же словаре, буквально девятью строчками выше, при объяснении рождения слова «Кулак-Сай» пишется, что название поселка произошло по близкому к селу оврагу, в переводе с казахского «Кулак» — «ухо», «Сай» — «овраг», т. е. извилистое ухо. Можно допустить, что овраг у поселка чем-то похож на чье-то ухо, откуда автор взял ухо, похожее на кулак? Здесь опять ляпсус, незнание языка, грубое бескультурье в нем. Вот так получил автор кулаком по уху. «Ухо» по-казахски — «кулак». Если бы автор хорошо знал переводимый язык, то обязательно стал искать проверочное слово и почесал бы за ухом, а значит, снял шапку, которую степняки называют «киак» (ушанка).
Так кулаком по уху ударяют себя переводами многие современные краеведы, филологи, люди мной очень уважаемые и чтимые.
ОШИБКИ НЕДОПУСТИМЫ
Ошибки подобного и других видов возникают из-за незнания языка и небрежности. Порой молодые авторы, слепо веря догмам ученых-этимологов предыдущих времен, просто ссылаются на них. Но делать так при составлении этимологических и толковых словарей нельзя. Ведь эти произведения служат настольными книгами, рабочим инструментом, учебниками не только для простого читателя, но и многих тысяч учащихся, студентов, будущих писателей, ученых и вообще людей высокой культуры.
Становится страшно, если такая «преемственность» будет под видом учености переноситься из века в век, искажаться и терять сладость открытия и творчества. Вот почему мне и хочется высказать свои знания о жизни и предупредить об опасности, избежать ее. Вот почему я все активнее стараюсь вести борьбу за восстановление не только экологической, но и этимологической чистоты. Критиковать, показывать окружающий нас мир можно, хорошо зная его.
Поэтому и свой очерк о реке Кумак хочу завершить соответственно. После населенного пункта Кумак, где находится крупный в прошлом золотой прииск, река у села Бес-Тюбе (по-казахски — «пять вершин») пополняется водами двух небольших речек (имена их мне не известны), Кумачка встречается с не менее крупной по величине рекой Жарлы. Перевод названия этого водоема на русский с казахского прост. «Жарлы» — «расколотый». Река действительно течет, раскалывая горы, образуя у берегов яры. Если по-русски, то просто ее можно назвать крутоярной. Если же название ее читать как Жерлы, т. е. от слова «жер» — «земля», то опять же можно сказать крутоярная, с берегами земляных обрывов. В низовьях этой реки мне приходилось несколько раз охотиться и рыбачить. И очень удачно.
В. ДЫРБОВ
№ 40–41 (21088–089) от 10 февраля 2005 года