6 августа 2014 года
Константин Артемьев
Фото Валерия Гунькова
Что вернее: восстановить разрушаемый природой и человеком уникальный памятник культуры мусульман? Или дать ветру, снегу и дождю до конца разрушить древний мавзолей, но не оскорбив при этом чувств верующих?
Гибель и спасение
Древнему мавзолею, называемому в народе Бай-могилой, как уверяют исследователи, уже около четырёх столетий. За это время рушились государства, менялись границы, переселялись народы. А он веками стоял в домбаровской степи на нынешней границе России с Казахстаном. Уникальные строительные технологии позволили бы ему пережить века, если бы не воздействие человека.
Степняки могилу бая не трогали. Там не было золота, как в сарматских курганах. А легенда о ней передавалась из поколения в поколение. Особенно почитали бая в казахских семьях. И поскольку он был погребён по мусульманским обычаям, входить внутрь полагалось лишь в редких, крайних случаях, спасаясь от непогоды, например, от буранов. К тому же есть поверье, что если с кладбища домой что-то принёс - к беде.
Однако первоцелинники, приезжавшие сюда в 50-е годы прошлого века со всего Советского Союза, посчитали это глупым суеверием. Для молодых атеистов не существовало ни потусторонних сил, ни авторитетов.
Кто-то из них решил исследовать кирпич, чтобы понять старинные технологии. Влез на полукруглую крышу мавзолея, где находилось отверстие для вытяжки дыма, и кувалдой отколол кусок кладки. Его примеру последовали другие. Кирпичи как сувениры брали на память. Расшатывали стены, пытаясь понять, насколько крепки они. С тех пор мавзолей и стал разрушаться. Памятник древней культуры мог бы и вовсе исчезнуть, поэтому власти и взялись его охранять. Но в 90-е охрана закончилась.
Десять лет назад мы впервые побывали у Бай-могилы. Уже тогда пролом в куполе был большим. Однако он ещё укрывал от дождя. Теперь же крыши практически не осталось. Стены, вход, заросли кустарника, куча глины внутри мавзолея есть. А купола нет.
Как видно, пришла пора спасать Бай-могилу, многие века бывшую «гаванью спасения» для путников в степи.
«Оставить нельзя реставрировать»
- Так эта куча глины, что внутри насыпана, и есть купол, - объяснила ситуацию Суттихат Бектасова, известная в районе педагог и краевед. - В последнее время мавзолей разваливается прямо на глазах. Как будто перешёл какую- то черту. Стыдно признаться, но наши земляки растаскивают сооружение по кирпичику, чтоб успеть оставить у себя дома такой сувенир. Неужели не понимают, что несут домой могильный камень?
- Так, значит, надо его восстанавливать, реставрировать?
- У нас, мусульман, свои традиции, - вздохнула Суттихат Яковлевна. - Считается, что мавзолей над могилой строится один раз. Потом, спустя века, время и ветер всё равно его разрушат. Поэтому не нужно ничего трогать, нарушать покой наших предков. Тем более если население относится к Бай- могиле с таким почитанием. Люди обидятся. Надо просто оставить её в покое.
Суттихат Яковлевна рассказала, что каждый год проводит экскурсии школьников к знаменитому мавзолею. Видит, как стремительно он разрушается. Сердце болит от понимания того, что те же ребята лет через тридцать не найдут в степи знакомых очертаний.
С домбаровским краеведом не согласился оренбургский учёный, руководитель лаборатории природного и историко-культурного наследия Института степи Сергей Богданов. Изучая подобные памятники, он пришёл к выводу, что Бай-могила является продуктом более древней эпохи, чем заселение этих степей кочевыми племенами киргиз-кайсаков, предков нынешних казахских жузов.
- Этот мавзолей был выстроен во времена Средневековья, где-то в XV-XVI веках, - уверял Сергей Вячеславович. - Бай не был киргиз-кайсаком или казахом, а, скорее всего, принадлежал к ногайским татарам либо к другим представителям ордынской группы. Предки нынешних казахов заселили эти степи в конце XVII века. И они хоронили сородичей по-своему. Для рядовых воинов в степи вертикально ставился камень, для знатных и богатых выкладывалась конусообразная пирамида. Но не мавзолей.
Учёный был уверен, что все разговоры о традициях несерьёзные. Мавзолей реставрировать можно и нужно. Главное, не повредить при этом могилу. Тогда и местные не обидятся.
Последняя запятая
На мой взгляд, выход можно найти из любой ситуации. К примеру, за сохранность памятников у нас отвечает Управление государственной охраны объектов культурного наследия министерства культуры Оренбургской области.
Однако выяснилось, что Бай-могила считается памятником культурного наследия только на районном уровне. Для получения более высокого статуса и соответствующего финансирования, как объяснил заместитель начальника управления Владимир Рубин, необходимо для начала провести научно-исторические исследования. Учёные составят подробный отчёт и определят историческую и культурную ценность объекта. Историков из области для этого обычно приглашают администрации районов. Если такая работа будет проведена, то объект, возможно, получит средства на реставрацию.
Заместителя главы администрации Домбаровского района по социальным вопросам Владимира Толмача такая перспектива обрадовала. Владимир Иванович был солидарен с учёными, считая, что Бай-могила нуждается в аккуратном восстановлении. Причём с применением местных материалов, которые когда-то использовались при строительстве.
А в её охране, между прочим, могли бы помочь пограничники. Ведь мавзолей расположен как раз в пятикилометровой приграничной зоне, куда требуется специальный допуск. Организованные экскурсии здесь ещё допустимы, а вот «дикари» могут быть приравнены к нарушителям.
Запятая во фразе «Оставить нельзя реставрировать», похоже, всё-таки здесь после второго слова. И купол над Бай-могилой вполне может возникнуть вновь, если все заинтересованные стороны одновременно возьмутся за общее дело.
Восток Оренбуржья богат уникальными объектами природного и культурного наследия, такими как одинокая лиственница в Адамовском районе, как одно из поселений Аркаима в Кваркенском, Верблюд-гора в Светлинском, Бай-могила в Домбаровском. Жаль только, что все они разбросаны на сотни километров друг от друга и находятся у самой границы с Казахстаном. Для экскурсии по всем этим достопримечательностям понадобилась бы либо неделя пути, либо легкомоторный самолёт. И каждому из этих объектов необходимы уход и охрана.
На обратном пути в Домбаровку мы обратили внимание на высокие обработанные камни, вертикально стоящие в степи у дороги. Похоже, те самые захоронения казахских батыров, о которых говорили учёные. Чьи они? Почему вместе? Надпись на камне почти стёрта временем и ветром. Безбрежная степь хранила тайны многих поколений своих обитателей.
Легенда о Бай-могиле
Пятиметровый купол мавзолея был возведён в степи кочевыми племенами несколько столетий назад. Точную дату уже не назвать. У кочевников тогда ещё не было своей письменности. Может, двести лет, может, и четыреста.
По казахской легенде, давным-давно к югу от этих мест жил богатый бай. Он водил караваны с товаром по Шёлковому пути через киргизские степи к реке Жайык. Торговля шла хорошо. Бай богател. Где-то далеко на юге, в степях, паслись его несметные табуны. В шёлковых шатрах ждали возвращения жёны и дети.
Но никто из нас не знает, когда придёт последний час. Вот и бай занемог на одном из своих переходов. Дело было поздней осенью: шёл снег, метель мела так, что трудно было разжечь костёр. Понимая, что умирает, бай велел похоронить себя на этом месте. И построить над могилой такой мавзолей, чтоб любой путник мог переждать в нём непогоду, развести костёр и согреться.
Бая схоронили на пригорке. А уже следующей весной сюда прибыли люди из его рода. Они разработали неподалёку от могилы небольшой глиняный карьер. В нём лепили и обжигали особые кирпичи, которые блестели на солнце от вкрапления мелкой слюды. Армировали их конским волосом, скрепляли друг с другом специальным раствором, замешанным на верблюжьем молоке и яичном белке.
И уже к лету на пригорке вырос такой мавзолей, который завещал построить бай. В высоту - два человеческих роста, в ширину - десяток шагов. Внутрь вёл узкий длинный проход. На самом верху купола виднелось отверстие для дыма, если кому-то вздумается развести зимой костёр.